Адрес публикации: http://kroupnov.ru/pubs/2006/08/30/10407/
Время публикации: 21:38, 30.08.2006
Зачем России нужна наука?
Вопрос, который вынесен в заглавие данной статьи, некоторым покажется странным. Как это зачем России нужна наука? Разве может Россия обойтись без науки? А, может, авторы - те самые псевдолибералы, которые любыми путями хотят доказать ненужность науки и государства и уничтожить остатки советско-российской науки?
Для нас же данный вопрос является сегодня центральным.
Мы считаем, что именно для того, чтобы спасти и усилить российскую науку сегодня критически необходимо добросовестно отвечать на этот вопрос о назначении науки, на все вопросы о том, где и какая именно наука нужна стране.
Если мы не будем размышлять на подобные вопросы, то мы окончательно потеряем науку и навсегда «выпадем» из передовых форм науки в мире, перестанем быть ведущей научной державой мира.
С нашей точки зрения, сегодня существует два верных способа уничтожить нашу науку. Это, во-первых, продолжить дальнейшее снижение её финансирования и сведение к «рынку» и, во-вторых, начать финансировать её в полном объёме, по-советски.
Оба этих «простых решения» являются тупиковыми, поскольку совершенно не учитывают кардинальное изменение роли, назначения и самой природы науки, которые стали очевидными в последние десять лет.
Наука в наше время действительно превратилась в ведущую производительную силу, в базис любой производительной силы и эффективной экономической системы. Причём, делает это наука не в тиши академических кабинетов и не в отдалении прикладных НИИ, а непосредственно участвуя в производствах и индустриях всех типов: от ИТ-индустрии и индустрии ПО (программного обеспечения) - до традиционных по внешнему виду индустрий типа сталелитейной.
Наука сегодня стала практико-ориентированной, т.е. непосредственно нацеленная на развитие практики и повышение экономической эффективности во всех сферах. Вместе с тем, наука «вошла» и «строилась» внутрь перспективных практик и стала обязательным «внутренним» элементом современных систем деятельности.
Без понимания таких изменений невозможно трезво оценить результаты конверсии, акционирования и других «чудо-мер», которые с середины 80-х годов должны были преобразовать советскую промышленную систему.
Объяснения были, как все помнят, самые разные.
Шла речь и о разгрузке бюджета от «убийственной для экономики» оборонки, о том, что частный предприниматель в отличие от государства автоматически является эффективным собственником и пр.
Вероятно, все эти этапы необходимо было пройти для того, чтобы понять одну внешне простую вещь: не бывает «хороших» или «плохих» видов собственности или «правильных» и «неправильных» секторов экономики - бывают эффективные или неэффективные системы деятельности, эффективный или неэффективный труд.
Ярким примером здесь является Китай.
Сделав два десятилетия назад ставку на эффективность, Китай раз и навсегда отбросил как коммунистические, так и либеральные догмы. Сегодня там можно найти буквально все возможные виды собственности и сочетания видов, все мыслимые и немыслимые виды государственного патернализма и участия.
Наука отвечает за развитие и за неэкономический и неадминистративный рост эффективности деятельности.
Научность теперь обязательно должна оцениваться с точки зрения своей комплексной общественной эффективности.
Нелепой является та ситуация, когда «в науке» «мы впереди планеты всей», а в качестве жизни и экономике отчаянно отстаём.
Методологический смысл изменения роли науки означает, что три основы общественной жизни - развитие, воспроизводство и производство - становятся насквозь научными и фундированными на научных открытиях и продвижениях, непосредственно заинтересованных в обнаружении средствами наук новых феноменов и эффектов.
Разумеется, экономические эффекты могут и должны быть разными.
Условно можно разделить такие эффекты на долгосрочные («длинные»), среднесрочные и краткосрочные.
Фундаментальная наука должна определять сдвиги цивилизационного масштаба и отвечать за преемственность и воспроизводство научных школ. Поэтому «длина» экономического эффекта фундаментальной науки составляет примерно 20- 25 лет, срок жизни и смены одного человеческого поколения.
Среднесрочные эффекты и соответствующая им наука должны укладываться в срок до 10 лет, а краткосрочные эффекты - в срок от 2-3 до 5 лет.
Таким образом, наш ответ на вопрос «Зачем России нужна наука» таков: наука нужна стране для того, чтобы построить на смену морально и экономически устаревшим отраслям новые перспективные и эффективные практики, в основе которых, в базисе которых лежат научные разработки и исследования.
Как более точно определить подобные новые практики?
Как интеллектуальные или рефлексивные[1].
За счёт «встраивания» науки и новой научности в практические системы деятельности происходит их массированная интеллектуализация и рост осознанности, устойчивое применение науки в целях проектирования, анализа и рефлексии циклов развития практик.
Ещё проще можно сказать так: практики «умнеют» и самыми перспективными и эффективными практиками являются самые «умные» практики.
Наука определяет интеллектуализацию всех систем деятельности и, следовательно, является тем внутренним источником общественного развития и экономического роста, который только и может выступать альтернативой «сырьевому тупику», т.е. зависимости жизни в России от конъюнктуры мировых цен на нефть и другие виды сырьевой продукции.
Это и означает, что правильно организованная наука в наши дни является главным инструментом перевода страны из зависимого к самостоятельному типу развития, из сырьевой к инновационной экономике.
Инновационную экономику нередко понимают неверно или примитивно. Мол, это там, где внедряют научные разработки или там, где применяются «высокие» - хай-тековские - технологии.
Это не так.
Инновационная экономика определяется тем, что её фундаментом являются «умные», со «встроенной» наукой нового типа системы деятельности. Инновационность же состоит в том, что сами системы деятельности и экономики, составляющие их фирмы и организации способны выступать субъектами национального и мирового рынков, самостоятельно переорганизовывать себя в целях достижения наивысшей эффективности и, как следствие, мировой конкурентоспособности[2].
Инновационной является та система, которая сама в состоянии трансформировать и развивать, наращивать себя в целях
Инновационная экономика, таким образом, возможна только при создании в стране рефлексивных практик и построении научности нового типа. Вне «умных», требующих непрерывной и углубляющейся интеллектуализации рефлексивных практик никакая инноватика невозможна, поскольку каждый раз она будет сводиться к тупиковому советскому «внедренчеству» или к столь же тупиковой и самоуничтожительной распродаже советского НИОКР-наследия.
Что такое «внедренчество»? Это такая система, когда даже самое полезное и выигрышное научное открытие, разработка или изобретение оказывались не просто ненужными, но и вредными, буквально враждебными для массовых антиинновационных практик позднего советского периода.
А что такое распродажа НИОКР-наследия? Это ситуация 90-х годов, когда никаких новых эффективных систем деятельности и рефлексивных практик не создавалось, а шла прямая утилизация и распродажа наработок советского периода. Разумеется, такая распродажа осуществлялась мародерским и варварским способом и по ничтожным ценам.
Инновационная же экономика превращает новую науку в локомотив экономического роста и общественного развития через создание и культивирование новых практик, а не через попытки внедрять исходно невнедряемое или просто обслуживать чужие экономики.
В основе новой научности и инновационности экономики стоит проектное мышление, т.е. способность выдвинуть проект - то, что должно быть, но чего ещё нет, - и затем его реализовать.
Проектный подход и определяет локомотивность новой науки - той науки, которая прежде всего и нужна сегодня стране. Наука становится ключевым элементом практики, отвечающим за её мышление, за промысливание себя в виде проекта более эффективной и конкурентоспособной практики.
Очень важно, что в современном мире существует хорошо проработанная теория и практика того, как строить инновационную экономику и строить её постепенно.
Речь идёт о кластерном методе.
Кластером или инновационным кластером (Innovative clusters, ИК) называют способ группирования и связывания на территории частных компаний, организаций науки и образования, административных органов вокруг ведущей практики в целях создания сквозной «цепочки» распределенного производства стоимости и достижения наивысшей эффективности и конкурентоспособности[3].
Ключевой особенностью кластера является то, что создаётся единая динамическая система, но без унификации различных Даже, наоборот, в целях выстраивания наиболее производительных логистических цепочек значительное место занимает разукрупнение и разделение некоторых существующих компаний на более мелкие подразделения.
Хорошими примерами кластеров является создание в «индустриальных» США в 70 - 80-е годы калифорнийского винодельческого кластера (объединяет до 700 разных фирм), который стал серьезным конкурентом Южной Европы или создание в Италии в 80 - 90-е мирового мебельного кластера (более 2 тыс. фирм), или оптикопроизводственный кластер в Аризоне (150 фирм) и Мультимедийный кластер в Виктории (Австралия), который специализируется на развивающем контенте, финский кластер вокруг брэнда Nokia по производству мобильной коммуникационной техники или кластер по производству оборудования для гольфа в Сан-Диего (США), который вырос вокруг одной побочной технологии аэрокосмической промышленности.
Образчиками кластерообразования является и знаменитый Голливуд или не менее знаменитая сегодня Силиконовая Долина (Silicon Valley).
Также в качестве примеров можно привести создание мультимедийного кластера в нижнем Манхеттене (Нью-Йорк, США) или датского строительного кластера вокруг технологий энергоэффективного ЖКХ и многие другие[4].
Территориальный масштаб кластера может быть самым разным - от местного (локального) - до масштаба всей страны или даже нескольких географически близких стран. Важно, чтобы уровень действия кластера был мировым, что и проявлялось в создании кластером уникальной собственной ниши в глобальной, национальной или региональной миросистеме[5].
Кластеры особенно важны для нашей постсоветской экономики, поскольку они являются альтернативой отраслевого подхода, который, как указывают специалисты различных школ и идеологий, стал одной из причин экономической деградации и разрушения СССР.
Но кластеры не тождественны и территориально-промышленным комплексам (ТПК). В отличие от ТПК, которые создавались вокруг нового большого производства и на новом месте, как бы с чистого листа, инновационные кластеры имеют органическую природу и создаются на основе уже имеющихся и действующих предприятий и организаций через переорганизацию и новое структурирование.
Кластеры также не тождественны наукоградам и академгородкам. Как оказалось, наличие концентрированной и избыточной научной среды не является обязательным условием строительства ИК. Наоборот, как показал во многом постсоветский опыт наукоградов и ЗАТО, способность к проектной практико-ориентированной научной деятельности кардинально отличается от привычной научной деятельности советских НИИ.
Создание ИК осуществляется в логике структурных преобразований и жизненных циклов, когда сам регион исходно рассматривается не разовым пространством для размещения отраслевого производства, а субъектом, способным на неоднократные инновационные программы и проекты, на перепроектирование и осуществления нового очередного жизненного цикла.
Для ИК принципиально невозможна ситуация, когда, к примеру, встаёт вопрос о закрытии или бесперспективности городов, как это наиболее очевидно для привязанных к нефти новых городов типа Урая или Нефтеюганска в Ханты-Мансийском автономном округе (Югра).
Инновационное и проектное мышление, определение знаний о мышлении и деятельности является при этом в ИК главным. Не ждать привносимых кем-то извне новых производственных мощностей и бизнесов, а выдвигать собственные проекты и организовывать развитие через концентрацию знаний и интеллекта - вот специфика ИК.
Поэтому в основе способности создавать ИК лежит умение создавать организационный или знаниевый капитал[6].
Не случайно, что обязательным условием жизнеспособного ИК является наличие одного или нескольких продвинутых университетов, которые при полном сохранении и даже углублении своей фундаментальности также являются практико-ориентированными и проектными.
Университет в тесном сотрудничестве с бизнесом и местным сообществом (властью) - вот одна из главных формул ИК, так называемая тройная спираль (business, university and community, the Triple Helix, - по аналогии с двойной спиралью ДНК).
А главным условием эффективности такой тройственной связи является наука и научность нового практико-ориентированного и проектного типа.
Разнообразие научных источников технологических знаний и связей облегчает комбинацию факторов производства и становится предпосылкой любой инновации. Наука, научная среда и научное управление в ИК создаёт ядро кластеров - устойчивую систему распространения новых знаний, технологий и продукции — так называемую технологическую сеть. И именно за счёт науки предприятия кластера получают дополнительные конкурентные преимущества и возможность осуществлять внутреннюю специализацию и стандартизацию, минимизировать затраты на внедрение инноваций.
Через метод кластеризации впервые возникает для нашей страны возможность начинать рассматривать науку инструментально, но не коммерчески. Наука не бизнес и никогда не станет в самой себе рыночной экономикой, но наука получает свой общественный масштаб и востребованность через то, что она становится основой интеллектуализации промышленности, инфраструктур (транспорта, энергетики и др.), регионального и экономического развития. Наука становится необходимой для всех и для всех востребованной.
Логика жизненных циклов и строительства ИК требует изощренных управленческих команд, умеющих работать в условиях значительной неопределённости и экспериментирования, умеющих получать стратегические эффекты прежде всего за счёт опережающего мышления.
Поэтому так важно для кластеров понятие инноваций и наличие инновационной среды.
Управление кластером состоит в анализе и диагнозе ситуации, выявление критических для развития «узких мест» (bottlenecks), определении стратегического направления и механизмов их решения, и, главное, проектировании кластерной структуры, которая и определяет новую мощную эффективность на базе по новому организованных и связанных между собой элементов старых структур и принципиально новых структур и институтов.
Такие команды называют проектно-креативными управленческими командами.
Таким образом, кластерный подход является междисциплинарным и межсекторальным (межотраслевым) и реализуется на стыке регионального и городского развития, урбанизационно-географических разработок (регионалистика), а также промышленного и социального развития. Применение кластерного подхода требует развитой методологии работы с мышлением и знанием, большого коммуникационного потенциала для связи абсолютно разных участников кластерообразования.
Интеграция науки и образования с промышленностью, включая аграрные производства и все виды современных производств товаров и услуг, позволяет формировать устойчивые системы наивысшей конкурентоспособности. Кстати, в этом отношении необходимо приветствовать недавно состоявшееся отраслевое объединение науки и образования. Только тесная интеграция науки, образования и промышленности позволит развивать реальную экономику, а не обслуживать псевдоэкономическую идеологию.
Важно также отметить, что огромная роль в новых рефлексивных практиках принадлежит информационно-коммуникационным технологиям (ИКТ). Речь идёт не только о ИК, которые непосредственно производят ИК и ПО, но и о том, что практическую связность, «цементирование» каждого кластера невозможно сегодня осуществить без системной интеграции на основе ИКТ.
Существенное значение имеет также применение ИКТ для организации управления знаниями. Например, признанные CALS-технологии позволяют не только надёжно управлять всем объемом разнородных данных, которые порождаются, хранятся и используются в различных информационных системах, существующих в кластерах, но и «внедрять» средства работы с жизненными циклами продукции и кластера в целом.
Метод инновационных кластеров может и должен стать, с нашей точки зрения, ядром создания российской инновационной экономики.
Это обусловлено тем, что создание и эффективная организация работы кластеров составляет от 5 до 10 лет и определяет среднесрочные программы и проекты.
В целом же, инновационная экономика, отвечая, как мы выше указывали, за развитие, воспроизводство и производство, могла бы состоять из трёх секторов
1. Инфраструктурного, создающего и поддерживающего федеральные и межрегиональные инфраструктуры, которые создаются в течение полутора-двух десятилетий и выступают системным каркасом и своего рода «несущими» всей экономики страны;
2. Региональных и локальных инновационных кластеров, которые системно интегрируют все виды деятельности на территории вокруг выбранных ключевых направлений или «профилей»;
3. Индустрии, которые бы были «сквозные» и характеризовались отработанной формой получения общественно важных продуктов, как товаров, так и услуг, и которые бы было возможно быстро вовлекать в экономику конкретной территории.
При этом интегральным показателем успешности и эффективности экономики, а также следствием конкурентоспособности, могло бы являться качество жизни как характеристики социальности на территории.
Президент Российской Федерации В.В. Путин в своём выступлении 24 февраля 2004 года на совместном заседании Совета безопасности и президиума Госсовета Российской Федерации по вопросу «О политике Российской Федерации в области развития национальной инновационной системы» констатировал, что «в целом российская экономика, несмотря на определенные успехи по некоторым нашим направлениям, все-таки продолжает оставаться преимущественно сырьевой. А наша страна занимает менее одного процента глобального рынка наукоемкой продукции. Мы накопили колоссальный научный потенциал, имеем подготовленные кадры и перспективные заделы практически по всему спектру современных технологий. Но этим естественным конкурентным преимуществом, которое создавалось несколькими поколениями ученых и конструкторов, мы еще эффективно пользоваться не умеем».
И далее поставил стратегическую задачу: «Инновационный прорыв для современной России – это реальное слагаемое быстрой модернизации страны. Путь повышения качества жизни людей и конкурентоспособности экономики. Инновационная политика должна быть одним из наших самых приоритетных национальных проектов».
10 марта 2004 года премьер-министр Российской Федерации Михаил Ефимович Фрадков в ходе своей пресс- конференции в Москве заявил, что правительство будет активно заниматься вопросом структурного преобразования экономики с целью избавления от «нефтяной иглы», что «мы не должны зависеть [от «нефтяной иглы»], это тяжелая очень работа, и мы будем этим активно заниматься».
Эти обращения, как представляется, напрямую к научному сообществу России. Либо мы сумеем правильно перестроиться и фактически создать новую российскую науку как основу перспективных и конкурентоспособных российских практик, либо мы дадим стране выпасть на периферию мирового развития.
___________________________________________
[1] Крупнов Ю.В. Рефлексивные практики, инфраструктуры и государственность - основа реконструкции России. - в сб. «Рефлексивные процессы и управление. Тезисы IV Международного симпозиума 7- 9 октября 2003 г., Москва», Издательство «Институт психологии РАН», М., 2003, сс. 64 - 67.
[2] Портер М. Конкуренция. - Спб. - Москва - Киев, 2003.
[3] Описание состояния дел по применению кластерного подхода содержится в следующих работах:
CLUSTERS. Victorian businesses working together in a global economy - рукопись, Discussion Paper, 2002
What drives innovativeness in industrial clusters? Transcending the debate, - by Marjolein C.J. Caniëls and Henny A. Romijn, - paper to be presented at the Regional Studies Association International Conference Pisa, Italy 12th -15th April 2003
Chris Jensen-Butler, Sten Engelstoft, Ian Smith, Lars Winther (Department of Economics, University of St Andrews, St. Andrews, KY16 9AL, Scotland, UK & Department of Geography, University of Copenhagen, Øster Voldgade 10, DK-1350 Copenhagen ).
ECONOMICS OF INDUSTRIAL CLUSTERS AND AN EXAMINATION OF THEIR PERFORMANCE IN DENMARK - рукопись, май 2003.
DeBresson, C. and X. Hu, 1999, “Identifying Clusters of Innovative Activity: A New Approach and a Toolbox”, in: OECD, Boosting Innovation: The Cluster Approach, Paris: OECD, 27-60.
Hertog, P. den 2000, “Knowledge Intensive Business Services as Co-producers of Innovation”,
International Journal of Innovation Management, 4 (4), 491-528.
Hoen, A. 2000, “Three Variations on Identifying Clusters”, mimeographed, Netherlands Bureau for Economic Policy Analysis, The Hague.
Malmberg A, Maskell P (2002) The elusive concept of localization economies: towards a
knowledge-based theory of spatial clustering Environment & Planning A vol 34 429-449
Martin R, Sunley P (2001) Deconstructing clusters: Chaotic concept or policy panacea?
Paper presented at the Regional Studies Association’s Conference on Regionalising
the knowledge economy, London, 21. November 2001
OECD, (1999), Boosting Innovation: The Cluster Approach, Paris: OECD.
OECD (2001) Innovative clusters: drivers of national innovation systems (OECD, Paris)
Oosterhaven, J. G.J. Eding and T.M. Stelder, 2000, “Clusters, Linkages and Regional Spillovers:
Methodology and Policy Implications for the Two Dutch Mainports and the Rural North”, SOM
Research Report 99c69, University of Groningen.
ROELANDT TH.J.A., GERBRANDS P.W.L. and VAN BERGEIJK P.A.G. (1997b) Markets and Innovativeness: Does Structure Influence Performance?, Paper presented at conference on “The impact of technological change on firm and industry performance”, Tinbergen Institute, Rotterdam, Netherlands, 29-30 August 1997.
ROELANDT TH.J.A. and DEN HERTOG P. (1998) Cluster Analysis & Cluster-based Policy in
OECD-countries. Various approaches, early results & policy implications, Draft synthesis report,
OECD-Focus group on cluster analysis and cluster-based policy, The Hague/Utrecht.
Roelandt, Th.J.A. and P. de Hertog, 1999, “Cluster Analysis and Cluster-based Policy Making in
OECD Countries: An Introduction to the Theme”, in: OECD, Boosting Innovation: The Cluster
Approach, Paris: OECD, 9-23.
Innovative Clusters. Identification of value-adding production chains and their networks of innovation, an international studies - Hessel Verbeek Examennummer 139829, Doctoraalscriptie ter afsluiting van de studie Algemene Economie aan de Faculteit der Economische Wetenschappen van de Erasmus Universiteit te Rotterdam Rotterdam/Den Haag, augustus 1999
Verspagen, B. 1999, “The Role of Large Multinationals in the Dutch Technology Infrastructure: A Patent Citation Analysis”, mimeographed, University of Maastricht/MERIT.
[4] Многочисленные примеры есть в перечисленной нами литературе.
[5] Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. Пер. с англ. П.М. Кудюкина. Под общей редакцией канд. полит. наук Б.Ю. Кагарлицкого. СПб., «Университетская книга», 2001.
[6] См., например, работы: Chatzkel, Jay L. Knowledge Capital. How Knowledge-Based Enterprises Really Get Built - Oxford University Press, 2003; Strassmann, Paul A. Knowledge Capital. - (New Canaan, CT: The Information Economics Press, forthcoming 1999
Для нас же данный вопрос является сегодня центральным.
Мы считаем, что именно для того, чтобы спасти и усилить российскую науку сегодня критически необходимо добросовестно отвечать на этот вопрос о назначении науки, на все вопросы о том, где и какая именно наука нужна стране.
Если мы не будем размышлять на подобные вопросы, то мы окончательно потеряем науку и навсегда «выпадем» из передовых форм науки в мире, перестанем быть ведущей научной державой мира.
С нашей точки зрения, сегодня существует два верных способа уничтожить нашу науку. Это, во-первых, продолжить дальнейшее снижение её финансирования и сведение к «рынку» и, во-вторых, начать финансировать её в полном объёме, по-советски.
Оба этих «простых решения» являются тупиковыми, поскольку совершенно не учитывают кардинальное изменение роли, назначения и самой природы науки, которые стали очевидными в последние десять лет.
Наука в наше время действительно превратилась в ведущую производительную силу, в базис любой производительной силы и эффективной экономической системы. Причём, делает это наука не в тиши академических кабинетов и не в отдалении прикладных НИИ, а непосредственно участвуя в производствах и индустриях всех типов: от ИТ-индустрии и индустрии ПО (программного обеспечения) - до традиционных по внешнему виду индустрий типа сталелитейной.
Наука сегодня стала практико-ориентированной, т.е. непосредственно нацеленная на развитие практики и повышение экономической эффективности во всех сферах. Вместе с тем, наука «вошла» и «строилась» внутрь перспективных практик и стала обязательным «внутренним» элементом современных систем деятельности.
Без понимания таких изменений невозможно трезво оценить результаты конверсии, акционирования и других «чудо-мер», которые с середины 80-х годов должны были преобразовать советскую промышленную систему.
Объяснения были, как все помнят, самые разные.
Шла речь и о разгрузке бюджета от «убийственной для экономики» оборонки, о том, что частный предприниматель в отличие от государства автоматически является эффективным собственником и пр.
Вероятно, все эти этапы необходимо было пройти для того, чтобы понять одну внешне простую вещь: не бывает «хороших» или «плохих» видов собственности или «правильных» и «неправильных» секторов экономики - бывают эффективные или неэффективные системы деятельности, эффективный или неэффективный труд.
Ярким примером здесь является Китай.
Сделав два десятилетия назад ставку на эффективность, Китай раз и навсегда отбросил как коммунистические, так и либеральные догмы. Сегодня там можно найти буквально все возможные виды собственности и сочетания видов, все мыслимые и немыслимые виды государственного патернализма и участия.
Наука отвечает за развитие и за неэкономический и неадминистративный рост эффективности деятельности.
Научность теперь обязательно должна оцениваться с точки зрения своей комплексной общественной эффективности.
Нелепой является та ситуация, когда «в науке» «мы впереди планеты всей», а в качестве жизни и экономике отчаянно отстаём.
Методологический смысл изменения роли науки означает, что три основы общественной жизни - развитие, воспроизводство и производство - становятся насквозь научными и фундированными на научных открытиях и продвижениях, непосредственно заинтересованных в обнаружении средствами наук новых феноменов и эффектов.
Разумеется, экономические эффекты могут и должны быть разными.
Условно можно разделить такие эффекты на долгосрочные («длинные»), среднесрочные и краткосрочные.
Фундаментальная наука должна определять сдвиги цивилизационного масштаба и отвечать за преемственность и воспроизводство научных школ. Поэтому «длина» экономического эффекта фундаментальной науки составляет примерно 20- 25 лет, срок жизни и смены одного человеческого поколения.
Среднесрочные эффекты и соответствующая им наука должны укладываться в срок до 10 лет, а краткосрочные эффекты - в срок от 2-3 до 5 лет.
Таким образом, наш ответ на вопрос «Зачем России нужна наука» таков: наука нужна стране для того, чтобы построить на смену морально и экономически устаревшим отраслям новые перспективные и эффективные практики, в основе которых, в базисе которых лежат научные разработки и исследования.
Как более точно определить подобные новые практики?
Как интеллектуальные или рефлексивные[1].
За счёт «встраивания» науки и новой научности в практические системы деятельности происходит их массированная интеллектуализация и рост осознанности, устойчивое применение науки в целях проектирования, анализа и рефлексии циклов развития практик.
Ещё проще можно сказать так: практики «умнеют» и самыми перспективными и эффективными практиками являются самые «умные» практики.
Наука определяет интеллектуализацию всех систем деятельности и, следовательно, является тем внутренним источником общественного развития и экономического роста, который только и может выступать альтернативой «сырьевому тупику», т.е. зависимости жизни в России от конъюнктуры мировых цен на нефть и другие виды сырьевой продукции.
Это и означает, что правильно организованная наука в наши дни является главным инструментом перевода страны из зависимого к самостоятельному типу развития, из сырьевой к инновационной экономике.
Инновационную экономику нередко понимают неверно или примитивно. Мол, это там, где внедряют научные разработки или там, где применяются «высокие» - хай-тековские - технологии.
Это не так.
Инновационная экономика определяется тем, что её фундаментом являются «умные», со «встроенной» наукой нового типа системы деятельности. Инновационность же состоит в том, что сами системы деятельности и экономики, составляющие их фирмы и организации способны выступать субъектами национального и мирового рынков, самостоятельно переорганизовывать себя в целях достижения наивысшей эффективности и, как следствие, мировой конкурентоспособности[2].
Инновационной является та система, которая сама в состоянии трансформировать и развивать, наращивать себя в целях
Инновационная экономика, таким образом, возможна только при создании в стране рефлексивных практик и построении научности нового типа. Вне «умных», требующих непрерывной и углубляющейся интеллектуализации рефлексивных практик никакая инноватика невозможна, поскольку каждый раз она будет сводиться к тупиковому советскому «внедренчеству» или к столь же тупиковой и самоуничтожительной распродаже советского НИОКР-наследия.
Что такое «внедренчество»? Это такая система, когда даже самое полезное и выигрышное научное открытие, разработка или изобретение оказывались не просто ненужными, но и вредными, буквально враждебными для массовых антиинновационных практик позднего советского периода.
А что такое распродажа НИОКР-наследия? Это ситуация 90-х годов, когда никаких новых эффективных систем деятельности и рефлексивных практик не создавалось, а шла прямая утилизация и распродажа наработок советского периода. Разумеется, такая распродажа осуществлялась мародерским и варварским способом и по ничтожным ценам.
Инновационная же экономика превращает новую науку в локомотив экономического роста и общественного развития через создание и культивирование новых практик, а не через попытки внедрять исходно невнедряемое или просто обслуживать чужие экономики.
В основе новой научности и инновационности экономики стоит проектное мышление, т.е. способность выдвинуть проект - то, что должно быть, но чего ещё нет, - и затем его реализовать.
Проектный подход и определяет локомотивность новой науки - той науки, которая прежде всего и нужна сегодня стране. Наука становится ключевым элементом практики, отвечающим за её мышление, за промысливание себя в виде проекта более эффективной и конкурентоспособной практики.
Очень важно, что в современном мире существует хорошо проработанная теория и практика того, как строить инновационную экономику и строить её постепенно.
Речь идёт о кластерном методе.
Кластером или инновационным кластером (Innovative clusters, ИК) называют способ группирования и связывания на территории частных компаний, организаций науки и образования, административных органов вокруг ведущей практики в целях создания сквозной «цепочки» распределенного производства стоимости и достижения наивысшей эффективности и конкурентоспособности[3].
Ключевой особенностью кластера является то, что создаётся единая динамическая система, но без унификации различных Даже, наоборот, в целях выстраивания наиболее производительных логистических цепочек значительное место занимает разукрупнение и разделение некоторых существующих компаний на более мелкие подразделения.
Хорошими примерами кластеров является создание в «индустриальных» США в 70 - 80-е годы калифорнийского винодельческого кластера (объединяет до 700 разных фирм), который стал серьезным конкурентом Южной Европы или создание в Италии в 80 - 90-е мирового мебельного кластера (более 2 тыс. фирм), или оптикопроизводственный кластер в Аризоне (150 фирм) и Мультимедийный кластер в Виктории (Австралия), который специализируется на развивающем контенте, финский кластер вокруг брэнда Nokia по производству мобильной коммуникационной техники или кластер по производству оборудования для гольфа в Сан-Диего (США), который вырос вокруг одной побочной технологии аэрокосмической промышленности.
Образчиками кластерообразования является и знаменитый Голливуд или не менее знаменитая сегодня Силиконовая Долина (Silicon Valley).
Также в качестве примеров можно привести создание мультимедийного кластера в нижнем Манхеттене (Нью-Йорк, США) или датского строительного кластера вокруг технологий энергоэффективного ЖКХ и многие другие[4].
Территориальный масштаб кластера может быть самым разным - от местного (локального) - до масштаба всей страны или даже нескольких географически близких стран. Важно, чтобы уровень действия кластера был мировым, что и проявлялось в создании кластером уникальной собственной ниши в глобальной, национальной или региональной миросистеме[5].
Кластеры особенно важны для нашей постсоветской экономики, поскольку они являются альтернативой отраслевого подхода, который, как указывают специалисты различных школ и идеологий, стал одной из причин экономической деградации и разрушения СССР.
Но кластеры не тождественны и территориально-промышленным комплексам (ТПК). В отличие от ТПК, которые создавались вокруг нового большого производства и на новом месте, как бы с чистого листа, инновационные кластеры имеют органическую природу и создаются на основе уже имеющихся и действующих предприятий и организаций через переорганизацию и новое структурирование.
Кластеры также не тождественны наукоградам и академгородкам. Как оказалось, наличие концентрированной и избыточной научной среды не является обязательным условием строительства ИК. Наоборот, как показал во многом постсоветский опыт наукоградов и ЗАТО, способность к проектной практико-ориентированной научной деятельности кардинально отличается от привычной научной деятельности советских НИИ.
Создание ИК осуществляется в логике структурных преобразований и жизненных циклов, когда сам регион исходно рассматривается не разовым пространством для размещения отраслевого производства, а субъектом, способным на неоднократные инновационные программы и проекты, на перепроектирование и осуществления нового очередного жизненного цикла.
Для ИК принципиально невозможна ситуация, когда, к примеру, встаёт вопрос о закрытии или бесперспективности городов, как это наиболее очевидно для привязанных к нефти новых городов типа Урая или Нефтеюганска в Ханты-Мансийском автономном округе (Югра).
Инновационное и проектное мышление, определение знаний о мышлении и деятельности является при этом в ИК главным. Не ждать привносимых кем-то извне новых производственных мощностей и бизнесов, а выдвигать собственные проекты и организовывать развитие через концентрацию знаний и интеллекта - вот специфика ИК.
Поэтому в основе способности создавать ИК лежит умение создавать организационный или знаниевый капитал[6].
Не случайно, что обязательным условием жизнеспособного ИК является наличие одного или нескольких продвинутых университетов, которые при полном сохранении и даже углублении своей фундаментальности также являются практико-ориентированными и проектными.
Университет в тесном сотрудничестве с бизнесом и местным сообществом (властью) - вот одна из главных формул ИК, так называемая тройная спираль (business, university and community, the Triple Helix, - по аналогии с двойной спиралью ДНК).
А главным условием эффективности такой тройственной связи является наука и научность нового практико-ориентированного и проектного типа.
Разнообразие научных источников технологических знаний и связей облегчает комбинацию факторов производства и становится предпосылкой любой инновации. Наука, научная среда и научное управление в ИК создаёт ядро кластеров - устойчивую систему распространения новых знаний, технологий и продукции — так называемую технологическую сеть. И именно за счёт науки предприятия кластера получают дополнительные конкурентные преимущества и возможность осуществлять внутреннюю специализацию и стандартизацию, минимизировать затраты на внедрение инноваций.
Через метод кластеризации впервые возникает для нашей страны возможность начинать рассматривать науку инструментально, но не коммерчески. Наука не бизнес и никогда не станет в самой себе рыночной экономикой, но наука получает свой общественный масштаб и востребованность через то, что она становится основой интеллектуализации промышленности, инфраструктур (транспорта, энергетики и др.), регионального и экономического развития. Наука становится необходимой для всех и для всех востребованной.
Логика жизненных циклов и строительства ИК требует изощренных управленческих команд, умеющих работать в условиях значительной неопределённости и экспериментирования, умеющих получать стратегические эффекты прежде всего за счёт опережающего мышления.
Поэтому так важно для кластеров понятие инноваций и наличие инновационной среды.
Управление кластером состоит в анализе и диагнозе ситуации, выявление критических для развития «узких мест» (bottlenecks), определении стратегического направления и механизмов их решения, и, главное, проектировании кластерной структуры, которая и определяет новую мощную эффективность на базе по новому организованных и связанных между собой элементов старых структур и принципиально новых структур и институтов.
Такие команды называют проектно-креативными управленческими командами.
Таким образом, кластерный подход является междисциплинарным и межсекторальным (межотраслевым) и реализуется на стыке регионального и городского развития, урбанизационно-географических разработок (регионалистика), а также промышленного и социального развития. Применение кластерного подхода требует развитой методологии работы с мышлением и знанием, большого коммуникационного потенциала для связи абсолютно разных участников кластерообразования.
Интеграция науки и образования с промышленностью, включая аграрные производства и все виды современных производств товаров и услуг, позволяет формировать устойчивые системы наивысшей конкурентоспособности. Кстати, в этом отношении необходимо приветствовать недавно состоявшееся отраслевое объединение науки и образования. Только тесная интеграция науки, образования и промышленности позволит развивать реальную экономику, а не обслуживать псевдоэкономическую идеологию.
Важно также отметить, что огромная роль в новых рефлексивных практиках принадлежит информационно-коммуникационным технологиям (ИКТ). Речь идёт не только о ИК, которые непосредственно производят ИК и ПО, но и о том, что практическую связность, «цементирование» каждого кластера невозможно сегодня осуществить без системной интеграции на основе ИКТ.
Существенное значение имеет также применение ИКТ для организации управления знаниями. Например, признанные CALS-технологии позволяют не только надёжно управлять всем объемом разнородных данных, которые порождаются, хранятся и используются в различных информационных системах, существующих в кластерах, но и «внедрять» средства работы с жизненными циклами продукции и кластера в целом.
Метод инновационных кластеров может и должен стать, с нашей точки зрения, ядром создания российской инновационной экономики.
Это обусловлено тем, что создание и эффективная организация работы кластеров составляет от 5 до 10 лет и определяет среднесрочные программы и проекты.
В целом же, инновационная экономика, отвечая, как мы выше указывали, за развитие, воспроизводство и производство, могла бы состоять из трёх секторов
1. Инфраструктурного, создающего и поддерживающего федеральные и межрегиональные инфраструктуры, которые создаются в течение полутора-двух десятилетий и выступают системным каркасом и своего рода «несущими» всей экономики страны;
2. Региональных и локальных инновационных кластеров, которые системно интегрируют все виды деятельности на территории вокруг выбранных ключевых направлений или «профилей»;
3. Индустрии, которые бы были «сквозные» и характеризовались отработанной формой получения общественно важных продуктов, как товаров, так и услуг, и которые бы было возможно быстро вовлекать в экономику конкретной территории.
При этом интегральным показателем успешности и эффективности экономики, а также следствием конкурентоспособности, могло бы являться качество жизни как характеристики социальности на территории.
Президент Российской Федерации В.В. Путин в своём выступлении 24 февраля 2004 года на совместном заседании Совета безопасности и президиума Госсовета Российской Федерации по вопросу «О политике Российской Федерации в области развития национальной инновационной системы» констатировал, что «в целом российская экономика, несмотря на определенные успехи по некоторым нашим направлениям, все-таки продолжает оставаться преимущественно сырьевой. А наша страна занимает менее одного процента глобального рынка наукоемкой продукции. Мы накопили колоссальный научный потенциал, имеем подготовленные кадры и перспективные заделы практически по всему спектру современных технологий. Но этим естественным конкурентным преимуществом, которое создавалось несколькими поколениями ученых и конструкторов, мы еще эффективно пользоваться не умеем».
И далее поставил стратегическую задачу: «Инновационный прорыв для современной России – это реальное слагаемое быстрой модернизации страны. Путь повышения качества жизни людей и конкурентоспособности экономики. Инновационная политика должна быть одним из наших самых приоритетных национальных проектов».
10 марта 2004 года премьер-министр Российской Федерации Михаил Ефимович Фрадков в ходе своей пресс- конференции в Москве заявил, что правительство будет активно заниматься вопросом структурного преобразования экономики с целью избавления от «нефтяной иглы», что «мы не должны зависеть [от «нефтяной иглы»], это тяжелая очень работа, и мы будем этим активно заниматься».
Эти обращения, как представляется, напрямую к научному сообществу России. Либо мы сумеем правильно перестроиться и фактически создать новую российскую науку как основу перспективных и конкурентоспособных российских практик, либо мы дадим стране выпасть на периферию мирового развития.
___________________________________________
[1] Крупнов Ю.В. Рефлексивные практики, инфраструктуры и государственность - основа реконструкции России. - в сб. «Рефлексивные процессы и управление. Тезисы IV Международного симпозиума 7- 9 октября 2003 г., Москва», Издательство «Институт психологии РАН», М., 2003, сс. 64 - 67.
[2] Портер М. Конкуренция. - Спб. - Москва - Киев, 2003.
[3] Описание состояния дел по применению кластерного подхода содержится в следующих работах:
CLUSTERS. Victorian businesses working together in a global economy - рукопись, Discussion Paper, 2002
What drives innovativeness in industrial clusters? Transcending the debate, - by Marjolein C.J. Caniëls and Henny A. Romijn, - paper to be presented at the Regional Studies Association International Conference Pisa, Italy 12th -15th April 2003
Chris Jensen-Butler, Sten Engelstoft, Ian Smith, Lars Winther (Department of Economics, University of St Andrews, St. Andrews, KY16 9AL, Scotland, UK & Department of Geography, University of Copenhagen, Øster Voldgade 10, DK-1350 Copenhagen ).
ECONOMICS OF INDUSTRIAL CLUSTERS AND AN EXAMINATION OF THEIR PERFORMANCE IN DENMARK - рукопись, май 2003.
DeBresson, C. and X. Hu, 1999, “Identifying Clusters of Innovative Activity: A New Approach and a Toolbox”, in: OECD, Boosting Innovation: The Cluster Approach, Paris: OECD, 27-60.
Hertog, P. den 2000, “Knowledge Intensive Business Services as Co-producers of Innovation”,
International Journal of Innovation Management, 4 (4), 491-528.
Hoen, A. 2000, “Three Variations on Identifying Clusters”, mimeographed, Netherlands Bureau for Economic Policy Analysis, The Hague.
Malmberg A, Maskell P (2002) The elusive concept of localization economies: towards a
knowledge-based theory of spatial clustering Environment & Planning A vol 34 429-449
Martin R, Sunley P (2001) Deconstructing clusters: Chaotic concept or policy panacea?
Paper presented at the Regional Studies Association’s Conference on Regionalising
the knowledge economy, London, 21. November 2001
OECD, (1999), Boosting Innovation: The Cluster Approach, Paris: OECD.
OECD (2001) Innovative clusters: drivers of national innovation systems (OECD, Paris)
Oosterhaven, J. G.J. Eding and T.M. Stelder, 2000, “Clusters, Linkages and Regional Spillovers:
Methodology and Policy Implications for the Two Dutch Mainports and the Rural North”, SOM
Research Report 99c69, University of Groningen.
ROELANDT TH.J.A., GERBRANDS P.W.L. and VAN BERGEIJK P.A.G. (1997b) Markets and Innovativeness: Does Structure Influence Performance?, Paper presented at conference on “The impact of technological change on firm and industry performance”, Tinbergen Institute, Rotterdam, Netherlands, 29-30 August 1997.
ROELANDT TH.J.A. and DEN HERTOG P. (1998) Cluster Analysis & Cluster-based Policy in
OECD-countries. Various approaches, early results & policy implications, Draft synthesis report,
OECD-Focus group on cluster analysis and cluster-based policy, The Hague/Utrecht.
Roelandt, Th.J.A. and P. de Hertog, 1999, “Cluster Analysis and Cluster-based Policy Making in
OECD Countries: An Introduction to the Theme”, in: OECD, Boosting Innovation: The Cluster
Approach, Paris: OECD, 9-23.
Innovative Clusters. Identification of value-adding production chains and their networks of innovation, an international studies - Hessel Verbeek Examennummer 139829, Doctoraalscriptie ter afsluiting van de studie Algemene Economie aan de Faculteit der Economische Wetenschappen van de Erasmus Universiteit te Rotterdam Rotterdam/Den Haag, augustus 1999
Verspagen, B. 1999, “The Role of Large Multinationals in the Dutch Technology Infrastructure: A Patent Citation Analysis”, mimeographed, University of Maastricht/MERIT.
[4] Многочисленные примеры есть в перечисленной нами литературе.
[5] Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. Пер. с англ. П.М. Кудюкина. Под общей редакцией канд. полит. наук Б.Ю. Кагарлицкого. СПб., «Университетская книга», 2001.
[6] См., например, работы: Chatzkel, Jay L. Knowledge Capital. How Knowledge-Based Enterprises Really Get Built - Oxford University Press, 2003; Strassmann, Paul A. Knowledge Capital. - (New Canaan, CT: The Information Economics Press, forthcoming 1999
| kroupnov.ru | 21:38, 30.08.2006 | Источник: Юрий Крупнов |